Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
— Ты плачешь в подушку, но я-то все слышу. Это Клевер спит как убитая, намотавшись за день.
Я отстранилась от него и буркнула, чувствуя, что скоро снова позорно расплачусь, словно мальчишка.
— Ну и спал бы, как и мать. А у меня все пройдет…
— Упрямая ты! В чем-чем, а в этом вся в породу Пчелок пошла! — раздраженно оборвал отец.
— Слава богам, хоть в этом я на мать похожа! А так — вся в тебя. Вся в тебя, — скорее жалуясь, чем обвиняя, заявила я.
Отец погладил меня по золотистым волосам, глядя с нежностью и одновременно печалью.
— Клевер тоже виновата в твоем несчастье, чего, поверь, она уже давно не может себе простить. Если бы в свое время она войнушке с эльфами предпочла правильное воспитание младшей дочери, ты бы не выросла такой хлипкой и слабенькой. Уж она-то сделала бы из тебя настоящую женщину. Но она упустила момент, а я… Я воспитал тебя как сумел и научил тому, что умею сам.
— Если бы я знала, когда училась пирожки готовить да крестиком вышивать, что так будет, то лучше б тогда мышцы наращивала, да силу в руках копила и стала бы счастливой. Меня любил бы, хоть кто-нибудь. А так… Никому не нужна… — всхлипнула я.
И противна сама себе стала, сил нет. Ладно — из знакомых никто не видит, как я позорно слезы лью. Хороша же я баба, как мужик слезливый.
— Да что ж ты так, дочь, мы тебя любим… — всплеснул руками отец.
— Да-а? — с иронией переспросила я и с болью в сердце добавила: — Говори только за себя! Сетта меня лишь терпит. Ее муж — презирает. Да они про меня вспоминают, когда им обоим по делам нужно, а ты занят и с детьми посидеть некому. Мама меня стесняется. Не дай боги, кто-то ее рядом увидит, так она сразу морду кирпичом — и меня словно не знает. Какая жалость, у бригадного генерала Клевер Пчелки такое недоразумение уродилось! Да еще с цветными крыльями…
Я резко, шумно и сердито раскрыла сложенные за спиной крылья, демонстрируя их отцу. Еще одно мое отличие от остальных. Аномалия. У всех феид крылья золотистого цвета, а у меня — края и верхушки зеленые, и от них тоненькие прожилки к самым лопаткам змеятся по золотому фону. В летописях говорится, раньше у феид крылья цветные были, но это еще когда наша раса в другом мире обитала, а теперь… Теперь это признак былой слабости. Неполноценности. И моей печали.
Папа сложил руки на коленях и, глядя на меня, понимающе качал головой. Сочувствовал.
А я выдохлась. Послав мысленно импульс, втянула крылья, ощущая, как они растеклись по спине привычным, родным теплом. Вытерла злые слезы, поставила локоть на стол, подперла подбородок и окинула стол голодным взглядом. За разговором и поесть не успела. Взяла пирожок с капустой и подвинула стакан клюквенного морса. Хоть хорошей папиной еде порадоваться в этой жизни.
Отец решительно встрепенулся, наклонился и тихо спросил:
— Помнишь, когда-то в детстве мы делали глиняные слепки твоих ладошек?
Я уныло кивнула, не забывая жевать. А родитель продолжил так, словно в холодную воду нырнул:
— Я их Мякуну показал и попросил посмотреть…
Поперхнувшись, я прокашлялась и вытаращилась на отца. Но промолчала, с неожиданным трепетом ожидая продолжения. Папа поджал губы, пожал плечиками и выдал:
— Знаешь, он сказал нечто странное.
— Что именно? — нетерпеливо спросила я.
— Сначала сказал, что твоя судьба — это война! Нету твоей любви в этом мире. — Мое сердце оборвалось, но отец неожиданно продолжил: — А потом, когда Жучара на минутку вышел из комнаты, Мякун шепотом добавил, что если ты любви хочешь, искать ее нужно в другом мире, а этот оставить другой.
Я потрясенно посмотрела на отца и спросила:
— Мне помереть, что ли?
Отец с досадой шлепнул меня по лбу и посмотрел с укоризной.
— Я тоже решил, что Мякун с ума сошел окончательно. Забрал слепочки и ушел. Обиделся на него. А пока домой шел, неожиданно вспомнил…
Папа замолчал и таинственно посмотрел на меня.
— Да что вспомнил-то? — хрипло поторопила я. Даже недавнюю апатию как рукой сняло, так интересно стало.
— Я в юности в архиве нашем хранителем подрабатывал. И вот, как-то раз нечаянно услышал разговор главного архивариуса с главой разведки. Солидная дама, из самой столицы прилетела. Они говорили о старых легендах и документы из закрытой части городской библиотеки читали. Про порталы в другой мир…
— И что в этом загадочного? — Тяжело вздохнув, я снова оперлась локтем о стол и подперла рукой подбородок. — Каждая феида знает, что в Темных землях существуют порталы из соседнего мира, откуда к нам прет нечисть всякая.
Отец замотал головой и шепотом продолжил:
— Да не про те порталы они говорили! В нашем Заповедном лесу обнаружился еще один. Архивариус нечаянно на упоминание о нем наткнулся. Там, оказывается, магический контур имеется, охранный. Стоит подойти ближе, как что-то заставляет уйти, пугает до дрожи.
— О боги! Так это ж опасно! Вдруг и оттуда нечисть полезет… А там заставу поставили, а…
— Успокойся, Лютик! Чистый он! Не фонит из него злом. Значит, на светлых территориях расположен.
Я, наконец, догадалась, к чему ведет отец:
— Так ты намекаешь, чтобы я через него… в другой мир?
— Не все так просто! — Теперь папа тяжело вздохнул. — Они интересовались тем порталом с одной целью. Хотели разведгруппу послать, чтобы с «той» стороны, значит, выяснить, почему к нам нечисть лезет.
— А они уверены, что порталы из одного мира? — засомневалась я.
— Да! Они Видящего привлекали! И угадай — кого… — усмехнулся папа.
— Мякуна?
— Да! — кивнул отец. — И не его одного! Он же тогда, как и я, совсем мальчишкой был. В общем, они искали документы, которые почему-то здесь в Разнотравье остались, а не были отправлены в столицу. Как я слышал, портал в Заповедном лесу ведет в Старый мир, из которого ушли наши предки, гонимые другими расами. Притесняемые за слабость и мягкосердечие и…
— Да! Да! Эту лекцию нам всем преподаватель истории читал. Мы были маленькими, хрупкими и слабыми. Нас все притесняли, и нами правили мужчины. Хотя не верю я в это! Как-то сложно поверить, что миром правят мужчины. Да ни одна нормальная женщина не позволит мужчине верховодить…
Моя запальчивая речь оборвалась, стоило заметить папин ироничный взгляд. Вздохнула, сгорбилась и виновато посмотрела на него. Сама ходячая аномалия, а разглагольствую о высоких материях.
— Так вот! Та затея с разведкой провалилась с треском! — припечатал отец.
— Почему? — неожиданно испугалась я.
Почему-то наивная идея с другим миром начала прорастать в моей душе нечаянной надеждой. Недурно было бы прогуляться туда, осмотреться, а потом, если что не по нраву, вернуться…
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
